Поникшие лепестки цветка-Кристабель стали для него немым упреком. Проблема требовала деликатного расследования и, возможно, столь же деликатного решения, но пока Селларс не имел достаточно информации о том, что же произошло. И он переместил фокус своего внимания.

Селларс уже начал уставать. Поэтому он бросил лишь краткий взгляд на одиночный зеленый побег, отображающий Пола Джонаса. Некоторое время, вплоть до того момента, когда Селларсу удался дерзкий план по освобождению Джонаса внутри системы, Джонас-стебель был центром густого переплетения планов и действий. Однако теперь он исчез, затерялся в системе настолько, что Селларс уже не мог за ним наблюдать, а сам Джонас не мог действовать по его указаниям. И главные вопросы, связанные с ним, оставались без ответов.

Как мог один человек представлять для Братства настолько серьезную опасность, что его стали держать пленником внутри системы и ликвидировали все доказательства того, что такой человек когда-либо существовал в реальном мире? Почему нельзя было попросту убить того, кто по какой угодно причине стал для них такой угрозой? Ведь они уже убили сотни других, о чем Селларс знал точно.

Он почувствовал, что у него начинает болеть голова. Все еще слишком много Сада и недостаточно жаб.

Ситуация в Саду менялась постоянно, и хотя возникали новые схемы и структуры, Селларс пока не мог их осмыслить. Некоторые внушали надежду, но другие наполняли отчаянием. Его сферический Сад отражал надежды и страхи миллиардов людей, а ставка, которую сделал Селларс, была безумной. Увидит ли он все еще пышные джунгли через неделю, через месяц? Или же гниль и плесень поразит все растения, кроме зарослей Братства, а прочие стебли, побеги и листья окажутся на земле и станут удобрением для ядовитых цветов Феликса Жонглера и его друзей?

И что станет с личным секретом Селларса? С тем, о чем не подозревали даже его немногие союзники. С тем, что даже в случае самой невероятной и чудесной победы над Братством способно превратить Сад в пустыню из пепла и заплесневелой земли.

Он знал, что лишь бессмысленно мучает себя подобными терзаниями — у него нет ни лишней секунды, ни лишних сил, которые можно потратить на подобные тревоги. Если он и был кем-то, то садовником, и что бы ни принесло ему будущее — дождь или засуху, солнце или мороз, — он может лишь принять то, что будет дано, и сделать все, что в его силах.

Селларс отогнал самые мрачные мысли и вернулся к своим делам.

ГЛАВА 30

СМЕРТЬ И ВЕНЕЦИЯ

СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Китайцы говорят: «Шел бы ты по факсу!»

{изображение: Жунь Бяо и Жень Ксяо на открытии Научно-технического кампуса)

ГОЛОС: Китайский министр науки Жень Ксяо объявил сегодня, что Китай совершил огромный прыжок вперед в гонке по усовершенствованию технологии «телепортации» — спонтанной передачи материи, популярнейшего устройства из научно-фантастических фильмов. На пресс-конференции во время открытия нового Научно-технического кампуса в Тяйнане — бывшем Национальном университете Чень Кунь — Жень заявил, что китайские ученые близки к решению «проблемы симметрии античастиц» и что он не сомневается в том, что перемещение материи, также известное под термином телепортация, станет реальностью в ближайшие двадцать лет, а возможно, уже и в середине следующего десятилетия. Однако доктор Ханна Ганниди из Кембриджского университета не столь оптимистична.

(изображение: доктор Ганниди в своем кабинете)

ГАННИДИ: «Они мало что позволили нам осмотреть, а то, что мы увидели, порождает немало вопросов. Я не утверждаю, будто они не добились важного прорыва — некоторые из сотрудников Женя действительно превосходны, — но я бы пока не стала планировать, что буду посылать себя с работы домой по факсу…»

Маски Комедии и Трагедии неумолимо приближались в полумраке базилики, но сейчас, когда ему отчаянно требовалось бежать, страх словно вынул все кости из ног и спины Пола. Жуткая пара отыскала его снова — неужели они станут охотиться на него до скончания времен?

— Не дергайся, Джонас, — проворковала узколицая Трагедия. — Мы приготовили для тебя много разных симпатичных штучек, которые делают очень больно.

— Или же мы можем просто разорвать тебя на кусочки, — предложила Комедия.

Третий голос, безмолвное принуждение, пробегающее по нервным окончаниям наподобие ледяного ветра, настойчиво уговаривал сдаться — упасть и позволить неизбежному произойти. Какой смысл убегать? Неужели он действительно верит, что сможет вечно ускользать от двух неутомимых преследователей?

Пол ухватился за стену, чтобы не упасть. Непонятная сила, исходящая от этой зловещей пары, отравляла его, замедляя биение сердца. Он ощущал, как пальцы, ладони, руки и ноги медленно холодеют, цепенеют…

Гэлли! Мальчик все еще спит в комнате Элеаноры, И если Пола схватят, то что помешает им захватить и его?

Эта мысль искрой сверкнула где-то в районе затылка и послала заряд жесткости вдоль позвоночника. Пол сделал еще один неуверенный шаг назад, потом обрел равновесие и развернулся. Долгое мгновение он не мог вспомнить, где находятся апартаменты Элеаноры. Леденящий ужас, который излучала пара за спиной, грозил вновь лишить его воли. Пол выбрал направление, которое счел правильным, и побежал вдоль полутемного коридора. Уже через несколько секунд желание сдаться ослабело, но Пол все равно ощущал преследователей позади себя. Происходящее наполняло его ужасом и одновременно какой-то странной нереальностью, напоминая кошмарный сон с бегством и преследованием.

«Почему они не могут просто поймать меня? — гадал он на бегу. — Если они хозяева этой Сети, то почему не могут окружить меня, или отключить мой сим, или сделать что-то иное?» Он побежал быстрее, рискуя упасть, поскользнувшись на гладком полу. Глупо терзать себя безответными вопросами — лучше вцепиться в свободу, пока он еще это может.

Но каждый раз они подбираются все ближе. Каждый раз.

Пол узнал знакомый гобелен — значит, правильно выбрал направление. Миг спустя он уже колотил в дверь апартаментов, которая приоткрылась на пару дюймов, но далее уперлась в какое-то препятствие. Он услышал за дверью голос Гэлли — звуки нарастающего смятения и недоумения, — и тогда изо всех сил навалился на дверь плечом. Дверь продержалась несколько секунд, потом баррикада за ней сдвинулась, царапая плиты пола, и Пол ввалился в комнату. В одном из углов съежилась Элеанора, прижимая к себе Гэлли с испуганными глазами.

— Вы меня бросили! — крикнул Пол. — Оставили с этими… тварями!

— Я вернулась, чтобы спасти мальчика, — огрызнулась женщина. — Он кое-что для меня значит.

— И решили, что… придавив дверь мебелью.. сможете их удержать? — Одышка после бега мешала говорить, а ощущение неотвратимой опасности стало снова нарастать. — Нам необходимо выбраться отсюда. Если вы не можете перебросить меня в офлайн, то можете хотя бы переместить нас в другую симуляцию? Создать… проход, врата, или как там это называется?

— Нет. — Она покачала головой, ее морщинистое лицо посуровело. — Если я открою аварийный проход, чтобы скрыться от агентов Жонглера, то Братство про это узнает. Это не моя битва. А Венеция — все, что у меня осталось. И я не стану рисковать всем ради вас, незнакомца.

Пол не мог поверить, что он стоит здесь и спорит в то время, когда Смерть и Гибель уже дышат ему в затылок.

— А как же мальчик? Что будет с Гэлли? Они ведь и его заберут!

Она взглянула на него, потом на ребенка.

— Тогда берите его и убегайте. Здесь есть потайная дверь, которая выведет вас на площадь. Тинто говорил, что ближайшие врата есть или у евреев, или у крестоносцев. До гетто далеко — придется бежать до середины Каннареджо. Лучше отправляйтесь в госпиталь крестоносцев. Если повезет, то вы опередите этих тварей и вам хватит времени, чтобы пробраться в госпиталь и отыскать проход.